... и я вернусь домой, в старый замок в горах, когда будет окончен мой путь.
Belle
(мюзикл?!)
Спальня леди Хеллсинг. Лунный свет, падающий из открытого окна, освещает кровать, на которой
спит Интегра. Другие детали обстановки теряются в сумраке. Звучит тема из «Belle». Интегра
беспокойно шевелится во сне.
Появляется Уолтер со шваброй и принимается мыть пол, постепенно сужая круги вокруг хозяйской
кровати. Приблизившись к своей цели вплотную, Уолтер, громко хрустнув артритными суставами,
падает на колени.
Уолтер (дребезжащим дискантом):
Спит, утомившись за день до предела.
Ты на моих глазах росла и зрела…
Стыд – уж десять лет подряд меня терзает стыд,
Я пал, как Гумберт, жертвой юной красоты!..
Пусть дни и годы, не щадя тебя, летят,
Ты для меня все то же нежное дитя.
И сердце старческое жарче бьется вновь…
Угас в маразме разум, но жива любовь!
Поднявшись с колен, Уолтер в лучших традициях старых голливудских фильмов вальсирует со своей
шваброй по комнате. Проснувшаяся Интегра смотрит на него с удивленным выражением на лице.
Внезапно из-за сцены доносится шелест бумаги и обрывок песнопения на латыни. Испуганно
вздрогнув, Уолтер бросается в темный угол и замирает там, подняв швабру над головой и
прикинувшись торшером.
На сцене появляется отец Андерсон – со сверкающими клинками в руках, со сверкающим крестом на
груди и со сверкающими очками на носу. Интегра в растерянности тянется под подушку за ружьем,
но в этот миг Андерсон, выронив клинки, хлопается перед ней на колени, как перед алтарем.
Андерсон (хорошо поставленным в семинарии голосом):
Яд, яд греховный мне разъел всю душу.
Я воле божьей прежде был послушен
Зря – зря столько времени я соблюдал обет.
Я в искушенье впал, и покаянья нет!..
Все врут фанаты-извращенцы обо мне –
Не Алукард меня преследует во сне.
Не он, но ты, Интегра, мой тревожишь сон.
У ног твоих, как агнец, падре Андерсон…
Потрясенная Интегра роняет ружье. В это время из-за сцены доносится приближающийся звук шагов.
Андерсон (испуганно): Боже мой! Если меня застанут ночью в спальне женщины – какой будет позор
для матери-церкви! (поспешно скрывается за занавеской)
На сцене появляется Люк Валентайн. В руках у него бутылка шампанского и коробка шоколада в
форме сердца. Интегра протирает глаза. Склонившись в глубоком куртуазном поклоне, Люк
протягивает ей свои дары.
Люк:
Как, как с тобою внешне мы похожи…
Знак, тайный знак я вижу в этом. Может,
В такт – живое сердце с мертвым попадает в такт,
И не помеха нам проклятый Алукард!
Пусть он потомственный вампир, а я лишь фрик –
Его способности не превзойдут моих!
Да молод я, зато умен не по летам,
Моя уже почти Интегра Валентайн…
Из-за сцены доносится звук каблучков.
Люк (встревоженно): Любимая, никто пока не должен знать о наших чувствах! Я сделаю тебе
предложение, когда соберу новую армию упырей! (скрывается в шкафу)
На сцене появляется Виктория. Интегра, уже уловившая общую тенденцию, смотрит на нее с ужасом.
Виктория (робко ковыряя кирзачом пол):
Ой, я, кажись, зашла сюда некстати…
Злой у Интегры вид – сейчас как вкатит!
Мой, язык мой глупый мне подгадил как всегда –
Забыла я сказать, зачем пришла сюда.
Не для того, чтоб, сэр, признаться вам в любви,
Хоть для меня во всем примером стали вы!
Любую нечисть ради вас я задавлю…
Но Алукарда я вам, сэр, не уступлю!
Интегра с новыми силами берется за ружье. В это время из окна доносится пыхтение.
Виктория: Ой! Если меня здесь увидят, то могут подумать… могут подумать… могут подумать
что-нибудь СТРАШНОЕ! (заползает под кровать)
Через подоконник переваливается Максвелл с букетом белых роз.
Максвелл:
Бог, знает только бог, кого люблю я.
Вздох под сутаной грудь мою волнует…
Ох! Я еретичку полюбил, как идиот,
Но на дороге чувства встал «Искариот»!..
Ужели быть не сможем вместе ты и я,
Моя прекрасная английская свинья?
О, дай лишь знак, чтоб я надеяться посмел…
И я пошлю к чертям 13-ый отдел!
Интегра действительно подает Максвеллу некоторые знаки, описывать которые мне не позволяет
врожденное чувство приличия. Скажу только, что они вряд ли могут вселять надежду. Внезапно
из-за сцены доносится звук шагов, сильно напоминающий знаменитую «поступь судьбы».
Максвелл (обеспокоенно): Не то чтобы я испугался… Я не испугался! Я просто не хочу делать вам
компрометации! (прячется за вторую занавеску)
На сцене появляется Ян Валентайн. В руке он держит три вялые гвоздички, в соответствии с
лучшими гопническими традициями похищенные на кладбище. Интегра щиплет себя за руку, но – увы!
– это не сон.
Ян:
Блин, я не видел баб таких прикольных!
Сплин мною овладел, мне все отстойно,
И от сильных чувствов, типа, весь хожу больной…
Перепехнулась бы, Интегра, ты со мной!..
Меня, чувиха, сто пудов, с ума свело
Твое очками полускрытое табло!
За нежный взгляд твой, за улыбку за одну
Кому угодно глаз на ж…пу натяну!
Свет на сцене начинает меркнуть.
Ян (оглядываясь с тревогой): Это еще че за ботва? Типа, че-то мне не по себе…
Пытается залезть в шкаф. Происходит короткая, но эмоционально насыщенная сцена узнавания между
братьями, после чего оба скрываются в шкафу.
Свет на сцене гаснет окончательно, остаются видны только кровать и сидящая на ней Интегра.
Внезапно по всей сцене во тьме загораются сотни красных глаз. Из мрака выступает Алукард –
дьявольски красивый и дьявольски романтичный.
Алукард:
Смерть разделяет нас с тобой, Хозяин…
Сметь я могу лишь есть тебя глазами,
Ведь отвергла ты мой дар решительной рукой,
Желая после смерти обрести покой!..
Я обречен жить вечно, помня и скорбя,
Зачем бессмертье мне, коль рядом нет тебя…
Я б душу продал ради милого лица,
Но, к сожаленью, нет души у мертвеца.
Интегра (и Автор вместе с ней) вытирает краем пододеяльника обильно струящиеся розовые сопли.
Интегра (дрогнувшим голосом): Алукард!..
Алукард: Интегра!..
Писк из-под кровати: Хозяин! Хозяин, а как же я?!
Алукард (сильно вздрогнув): Полицейская?! Что ты делаешь у Хозяина под кроватью?
Из шкафа выпадают мутузящие друг друга братья Валентайн.
Алукард: Что?! И Валентайны тоже здесь?
Ян( сидя верхом на Люке): О белозубый красноглаз, не будем лохматить бабушку! Давай, тебе
сисястую, нам с братом очкастую, и нет базара!
Люк (из-под Яна): Мой недостойный брат, как смел ты назвать мою возлюбленную Интегру
«очкастой»? Я вынужден буду набить тебе лицо!
Андерсон (в ярости срывает занавеску и топчет ее): Я сейчас вам обоим набью лицо,
упыри-самоучки!
Алукард: Ну конечно, куда же без католиков?
Максвелл: Так вот, падре, где вы проводите ночи! А говорили, в посте, в молитвах… Стыдно,
стыдно, отец Андерсон!
Андерсон: На себя бы посмотрели, отец Максвелл!
Уолтер (из-под швабры): Ходют-ходют, католики проклятые, а потом бумага в туалете пропадает!
Алукард: Уолтер? И ты тоже?!
Уолтер: А что, собственно, Уолтер? Чуть что – сразу Уолтер! Почему всем можно, а мне нельзя?
Алукард: Никому нельзя! Все пшли вон из хозяйской спальни!
Люк: Сам-то че тут делаешь?
Алукард: Я главный герой!..
Все: Ну вот и хватит с тебя!
Алукард (доставая пистолеты): На выход, я сказал!
Далее следует некрасивая сцена, описывать которую я не берусь по причине врожденного
человеколюбия. Скажу только, что в воздухе свистят пули, ножи, Библии, отстреленные и
отрезанные уши, гарроты, швабра, базука, которую Виктория использует как холодное оружие, и
бутылка с отбитым дном – скромный вклад Яна Валентайна в общее дело. Интегра наблюдает
батальную сцену и постепенно багровеет. Наконец ее нервы не выдерживают.
Интегра: СТОЯТЬ!!!
Все замирают – получается немая сцена не слабее ревизоровской.
Интегра (поднимается на кровати и гордо одергивает ночную рубашку):
«Search & destroy» моим дивизо стало.
Ночь, смотрит ночь в окно – как я устала…
Дочь такого рода честь семьи хранить должна,
Но сколь желанны мне покой и тишина!..
Идите в ж…пу, задолбали, вашу мать!
Ни днем, ни ночью нет возможности поспать!
Кругом одни уроды, взгляд куда ни кинь!
Подите вон, во имя Господа! Аминь!
Занавес.
(мюзикл?!)
Спальня леди Хеллсинг. Лунный свет, падающий из открытого окна, освещает кровать, на которой
спит Интегра. Другие детали обстановки теряются в сумраке. Звучит тема из «Belle». Интегра
беспокойно шевелится во сне.
Появляется Уолтер со шваброй и принимается мыть пол, постепенно сужая круги вокруг хозяйской
кровати. Приблизившись к своей цели вплотную, Уолтер, громко хрустнув артритными суставами,
падает на колени.
Уолтер (дребезжащим дискантом):
Спит, утомившись за день до предела.
Ты на моих глазах росла и зрела…
Стыд – уж десять лет подряд меня терзает стыд,
Я пал, как Гумберт, жертвой юной красоты!..
Пусть дни и годы, не щадя тебя, летят,
Ты для меня все то же нежное дитя.
И сердце старческое жарче бьется вновь…
Угас в маразме разум, но жива любовь!
Поднявшись с колен, Уолтер в лучших традициях старых голливудских фильмов вальсирует со своей
шваброй по комнате. Проснувшаяся Интегра смотрит на него с удивленным выражением на лице.
Внезапно из-за сцены доносится шелест бумаги и обрывок песнопения на латыни. Испуганно
вздрогнув, Уолтер бросается в темный угол и замирает там, подняв швабру над головой и
прикинувшись торшером.
На сцене появляется отец Андерсон – со сверкающими клинками в руках, со сверкающим крестом на
груди и со сверкающими очками на носу. Интегра в растерянности тянется под подушку за ружьем,
но в этот миг Андерсон, выронив клинки, хлопается перед ней на колени, как перед алтарем.
Андерсон (хорошо поставленным в семинарии голосом):
Яд, яд греховный мне разъел всю душу.
Я воле божьей прежде был послушен
Зря – зря столько времени я соблюдал обет.
Я в искушенье впал, и покаянья нет!..
Все врут фанаты-извращенцы обо мне –
Не Алукард меня преследует во сне.
Не он, но ты, Интегра, мой тревожишь сон.
У ног твоих, как агнец, падре Андерсон…
Потрясенная Интегра роняет ружье. В это время из-за сцены доносится приближающийся звук шагов.
Андерсон (испуганно): Боже мой! Если меня застанут ночью в спальне женщины – какой будет позор
для матери-церкви! (поспешно скрывается за занавеской)
На сцене появляется Люк Валентайн. В руках у него бутылка шампанского и коробка шоколада в
форме сердца. Интегра протирает глаза. Склонившись в глубоком куртуазном поклоне, Люк
протягивает ей свои дары.
Люк:
Как, как с тобою внешне мы похожи…
Знак, тайный знак я вижу в этом. Может,
В такт – живое сердце с мертвым попадает в такт,
И не помеха нам проклятый Алукард!
Пусть он потомственный вампир, а я лишь фрик –
Его способности не превзойдут моих!
Да молод я, зато умен не по летам,
Моя уже почти Интегра Валентайн…
Из-за сцены доносится звук каблучков.
Люк (встревоженно): Любимая, никто пока не должен знать о наших чувствах! Я сделаю тебе
предложение, когда соберу новую армию упырей! (скрывается в шкафу)
На сцене появляется Виктория. Интегра, уже уловившая общую тенденцию, смотрит на нее с ужасом.
Виктория (робко ковыряя кирзачом пол):
Ой, я, кажись, зашла сюда некстати…
Злой у Интегры вид – сейчас как вкатит!
Мой, язык мой глупый мне подгадил как всегда –
Забыла я сказать, зачем пришла сюда.
Не для того, чтоб, сэр, признаться вам в любви,
Хоть для меня во всем примером стали вы!
Любую нечисть ради вас я задавлю…
Но Алукарда я вам, сэр, не уступлю!
Интегра с новыми силами берется за ружье. В это время из окна доносится пыхтение.
Виктория: Ой! Если меня здесь увидят, то могут подумать… могут подумать… могут подумать
что-нибудь СТРАШНОЕ! (заползает под кровать)
Через подоконник переваливается Максвелл с букетом белых роз.
Максвелл:
Бог, знает только бог, кого люблю я.
Вздох под сутаной грудь мою волнует…
Ох! Я еретичку полюбил, как идиот,
Но на дороге чувства встал «Искариот»!..
Ужели быть не сможем вместе ты и я,
Моя прекрасная английская свинья?
О, дай лишь знак, чтоб я надеяться посмел…
И я пошлю к чертям 13-ый отдел!
Интегра действительно подает Максвеллу некоторые знаки, описывать которые мне не позволяет
врожденное чувство приличия. Скажу только, что они вряд ли могут вселять надежду. Внезапно
из-за сцены доносится звук шагов, сильно напоминающий знаменитую «поступь судьбы».
Максвелл (обеспокоенно): Не то чтобы я испугался… Я не испугался! Я просто не хочу делать вам
компрометации! (прячется за вторую занавеску)
На сцене появляется Ян Валентайн. В руке он держит три вялые гвоздички, в соответствии с
лучшими гопническими традициями похищенные на кладбище. Интегра щиплет себя за руку, но – увы!
– это не сон.
Ян:
Блин, я не видел баб таких прикольных!
Сплин мною овладел, мне все отстойно,
И от сильных чувствов, типа, весь хожу больной…
Перепехнулась бы, Интегра, ты со мной!..
Меня, чувиха, сто пудов, с ума свело
Твое очками полускрытое табло!
За нежный взгляд твой, за улыбку за одну
Кому угодно глаз на ж…пу натяну!
Свет на сцене начинает меркнуть.
Ян (оглядываясь с тревогой): Это еще че за ботва? Типа, че-то мне не по себе…
Пытается залезть в шкаф. Происходит короткая, но эмоционально насыщенная сцена узнавания между
братьями, после чего оба скрываются в шкафу.
Свет на сцене гаснет окончательно, остаются видны только кровать и сидящая на ней Интегра.
Внезапно по всей сцене во тьме загораются сотни красных глаз. Из мрака выступает Алукард –
дьявольски красивый и дьявольски романтичный.
Алукард:
Смерть разделяет нас с тобой, Хозяин…
Сметь я могу лишь есть тебя глазами,
Ведь отвергла ты мой дар решительной рукой,
Желая после смерти обрести покой!..
Я обречен жить вечно, помня и скорбя,
Зачем бессмертье мне, коль рядом нет тебя…
Я б душу продал ради милого лица,
Но, к сожаленью, нет души у мертвеца.
Интегра (и Автор вместе с ней) вытирает краем пододеяльника обильно струящиеся розовые сопли.
Интегра (дрогнувшим голосом): Алукард!..
Алукард: Интегра!..
Писк из-под кровати: Хозяин! Хозяин, а как же я?!
Алукард (сильно вздрогнув): Полицейская?! Что ты делаешь у Хозяина под кроватью?
Из шкафа выпадают мутузящие друг друга братья Валентайн.
Алукард: Что?! И Валентайны тоже здесь?
Ян( сидя верхом на Люке): О белозубый красноглаз, не будем лохматить бабушку! Давай, тебе
сисястую, нам с братом очкастую, и нет базара!
Люк (из-под Яна): Мой недостойный брат, как смел ты назвать мою возлюбленную Интегру
«очкастой»? Я вынужден буду набить тебе лицо!
Андерсон (в ярости срывает занавеску и топчет ее): Я сейчас вам обоим набью лицо,
упыри-самоучки!
Алукард: Ну конечно, куда же без католиков?
Максвелл: Так вот, падре, где вы проводите ночи! А говорили, в посте, в молитвах… Стыдно,
стыдно, отец Андерсон!
Андерсон: На себя бы посмотрели, отец Максвелл!
Уолтер (из-под швабры): Ходют-ходют, католики проклятые, а потом бумага в туалете пропадает!
Алукард: Уолтер? И ты тоже?!
Уолтер: А что, собственно, Уолтер? Чуть что – сразу Уолтер! Почему всем можно, а мне нельзя?
Алукард: Никому нельзя! Все пшли вон из хозяйской спальни!
Люк: Сам-то че тут делаешь?
Алукард: Я главный герой!..
Все: Ну вот и хватит с тебя!
Алукард (доставая пистолеты): На выход, я сказал!
Далее следует некрасивая сцена, описывать которую я не берусь по причине врожденного
человеколюбия. Скажу только, что в воздухе свистят пули, ножи, Библии, отстреленные и
отрезанные уши, гарроты, швабра, базука, которую Виктория использует как холодное оружие, и
бутылка с отбитым дном – скромный вклад Яна Валентайна в общее дело. Интегра наблюдает
батальную сцену и постепенно багровеет. Наконец ее нервы не выдерживают.
Интегра: СТОЯТЬ!!!
Все замирают – получается немая сцена не слабее ревизоровской.
Интегра (поднимается на кровати и гордо одергивает ночную рубашку):
«Search & destroy» моим дивизо стало.
Ночь, смотрит ночь в окно – как я устала…
Дочь такого рода честь семьи хранить должна,
Но сколь желанны мне покой и тишина!..
Идите в ж…пу, задолбали, вашу мать!
Ни днем, ни ночью нет возможности поспать!
Кругом одни уроды, взгляд куда ни кинь!
Подите вон, во имя Господа! Аминь!
Занавес.
-
-
04.07.2007 в 15:13-
-
04.07.2007 в 19:05-
-
04.07.2007 в 19:05-
-
04.07.2007 в 22:21-
-
05.07.2007 в 13:55-
-
06.07.2007 в 11:12-
-
06.07.2007 в 21:41-
-
06.07.2007 в 22:19-
-
07.07.2007 в 20:54-
-
10.07.2007 в 13:16-
-
15.09.2007 в 14:24HELLSING-HOUSE & ROCK’N’ROLL,
Warning: Полный беспредел!!! DON’T TRY TO DO THIS... ANYWHERE!!!
* * *
Недень. Над замком Хеллсинг уже которую неделю висит полная луна. Тишина
такая, что слышно, как мышь пролетит. Летучая.
Интегра сидит в комнате Виктории и покрывает серебром остро заточенные
ноготки. Виктория лежит на кровати, болтая ногами, и разгадывает
кроссворд. Волтер разливает чай. На пол. (Старость не радость, знаете
ли!). Звучит тихая расслабляющая музыка («Лунная соната» Бетховена),
прописанная Интегре в качестве успокоительного. Виктория (подняв голову от
кроссворда):
- Интегра-сама, что это «без рук, без ног, а встает»? Шесть букв.
- Вампир, - тут же ответила Интегра, не отрываясь от своего занятия.
- Нет, первая буква «С».
- Ну... тогда не знаю. Волтер, может, ты знаешь?
Волтер оперся на швабру и попытался вспомнить что-то из своей ранней
молодости, когда его жизнь еще не была подчинена Хеллсинг-режиму: сон -
днем, работа - ночью. Из воспоминаний его вывел оглушительный стук по
входным дверям замка.
Виктория (испуганно): Интегра-сама, что это?!..
Интегра (невозмутимо): Братья Валентайн, наверное, кто же еще?
Волтер (заканчивая вытирать пол): Прикажете принять?
Интегра (суша ногти): Да. И скажи, чтоб подождали. Я сейчас спущусь.
* * *
Несколькими минутами раннее.
Идиллическая тишина поместья Хеллсинг внезапно нарушается грохотом упавших железных ворот и скрежетом танковых гусениц по асфальту. В башне танка
сидят обнявшись поддатые братья Валентайн и горланят песню Робби Уильямса
«Millennium». Позади танка следуют два автобуса с упырями. Танк быстро
продвигается к замку, давя по дороге какое-то мелкое четвероногое
животное. Животное издает жуткий вой и хруст и остается лежать, раскинув
лапы наподобие морской звезды.
Подрулив к замку, Валентайны спрыгивают с танка и сталкиваются нос к носу
с Максвеллом, Хайнкель и Юмико. Максвелл держит в руках букет цветов.
Удивленную тишину нарушают начавшие сыпаться с неба рулоны туалетной
бумаги с латинскими письменами. Вслед за ними шлепается и отец Александр.
- Ну, и что это было? - оправившись от удивления, обращается Максвелл к
опутанному бумагой телу, лежащему на земле.
- Да вот, нормальная бумага закончилась, - хмуро отвечает Андерсон,
разрывая на себе бумажные путы и вставая. - Пришлось эту взять!
Валентайны ржут, пьяно покачиваясь и опираясь друг на друга. Юмико и
Хайнкель молчат, так как у них роли второго плана (без слов).
- Молодые люди! - строго обращается Максвелл к Валентайнам, призывая к
порядку, и, указывая на дверь, иронически добавляет, - Прошу вас!
- Что вы! Только после вас! - галантно отвечает Люк, как наиболее
воспитанный из семейтва Валентайн, и опять впадает с Яном в пьяное
хихиканье.
Максвелл кивает Андерсону. Тот, шелестя остатками туалетной бумаги и
странно позвякивая при каждом шаге, подходит к двери и, повернувшись к ней спиной, со всей дури начинает отбивать кирзачом мотив «Так судьба стучится
в дверь»:
- БАХ! БАХ! БАХ! БААХ!
БАХ-БАХ-БАХ! БАААХ!..
Через несколько минут дверь открывает Волтер и, скорчив недовольную («Ах,
это опять вы?»), но до краев полную достоинства и интеллигентности
гримасу, жестом приглашает всех войти. Искариоты и Милленниум с гулями
ломятся наперегонки в открытую дверь и, наконец, вваливаются в просторный
зал замка Хеллсинг. Слегка помятый Волтер демонстративно смахивает пушинку
с рукава и невозмутимым голосом образцового дворецкого вещает:
- Господа! Не угодно ли вам подождать? Интегра-сама сейчас спустится.
Подумав, Искариоты и Милленниум согласно кивают. Никому не хочется
тащиться по крутой лестнице на третий этаж да и вампирские способности в
лом по пьяни использовать. А у Андерсона вообще - с бумагой проблемы.
- Может, пока бокал вина? - предлагает Волтер, открывая огромный
холодильник, забитый доверху специально для таких случаев.
Непьющие Искариоты отрицательно машут головами.
Валентайны:
- Нее, мы уже. Нам бы кровушки.
Волтер раздает им пакеты медицинской крови. Искариотам:
- Виски?
Андерсон, встрепенувшись, вопросительно смотрит на Максвелла, но тот опять
качает головой.
Волтер (с утонченным презрением в голосе):
- Пиво?.. (с еще более утонченным презрением): Кагор?..
На этот раз Максвелл соглашается. Волтер наливает себе мартини и тоже пьет за компанию.
-
-
15.09.2007 в 14:25* * *
«SHOW-TIME!» - доносится из поднебесных высот голос невидимого Режиссера,
и вслед за ним врубается песня группы «Дискотека-Авария»:
ВСЕ В ЗАЛЕ ДВИГАЙТЕСЬ С НАМИ,
ЧТОБ СОТРЯСАЛИСЬ САМИ МЫ, СТЕНЫ, ПОЛ!
ВСЕ ЗНАЕМ, ЭТО ЭКЗАМЕН НА ДОМ НАМ ЗАДАН -
ХЕЛЛСИНГ-ХАУС И РОК-Н-РОЛЛ!!
Под эту музыку по лестнице медленно и торжественно начинают спускаться:
Интегра, раскинувшая пальцы веером (лак еще не совсем высох), смурной
Алукард со следом танковой гусеницы по диагонали и Виктория, тащущая за
собой застрявшую в перилах базуку.( Плюнув на это дело, спускается без
нее). У подножия лестницы к ним присоединяется Волтер.
Таким образом, в зале образуется равнобедренный треугольник «Хеллсинг-Мил-
ленниум-Искариоты» по периметру которого, как светофор, переглядываются
красные алукардовы, желтые яновы и зеленые александровы глаза. На фоне
общего молчания продолжает греметь песня:
ВСЕ ЗНАЕМ, ЭТО ЭКЗАМЕН НА ДОМ НАМ ЗАДАН -
ХЕЛЛСИНГ-ХАУС И РОК-Н-РОЛЛ!!
Алукард ме-е-едленно начинает доставать из-за пазухи Шакал и Кассул. На
свет появляются две рукоятки от пистолетов, все остальное просыпается
мелкими осколками меж вампировых ног.
Андерсон (давясь от смеха):
- Че, кровосос, уже песок сыплется?
Алу, скрипя зубами, бросает бесполезные рукоятки на пол. Валентайны ржут.
Волтер горестно вздыхает.
Интегра вопрошающе вздергивает подбородок («Ну, че пришли-то?»), обращаясь
к Максвеллу. (Зачем пришли Валентайны - и так понятно). Максвелл кивает
Андерсону, и тот начинает:
СЕГОДНЯ «ОТЕЦ» - (кивает на Максвелла) - КУПИЛ МНЕ НОВЫЕ ИКОНКИ!
-распахивает плащ, показывая целый переносной магазин иконок и крестов на
груди. Алукард (расцветая ухмылкой): «Ба! Леонид Ильич! Какими судьбами?!»
ТЕПЕРЬ ВСЕМ КОНЕЦ! СОСЕДИ, ВЕШАЙТЕСЬ, ПОДОНКИ! -
Алекс выразительно проводит пальцем поперек шеи.
ПО БАРАБАНУ НАСТУЧАТ ВАМ ЭТИ НОВЫЕ БОТИНКИ! -
показывает посеребренную подошву модели «Говнодав».
ЗНАЧИТ, ТИПА, НА СЕГОДНЯ НАЗНАЧАЕМ ВЕЧЕРИНКУ? -
перебивает Интегра, насмешливо вскинув бровь, и начинает раздавать
приказы:
ЗНАЧИТ ТАК! - (Алукарду) - ВОЛОСАТЫЙ! ТЫ У НАС БУДЕШЬ... МЕСИТЬ!
Волтер (вскидываясь):
АХ, ЗНАЧИТ, Я ОПЯТЬ С УТРА ПОЙДУ С ПОЛИЦИЕЙ РАМСИТЬ?!
Интегра (не слушая его):
И ИЗ ОЧКАРИКА - (Алекс: «Чья бы мычала!») - МЫ СДЕЛАЕМ ЧЕЛОВЕК-ОРКЕСТР! -
иллюстрирует сказанное многочисленными выразительными жестами.
А ВАЛЕНТАЙНОВ СКРУТИТ ТОЛСТЫЙ ПАРЕНЬ С НАШЕГО ПОДЪЕЗДА!
Виктория: «Я не парень! И не толстая! Это у меня анатомия такая!»
Пьяные Валентайны не могут вспомнить, зачем они сюда приперлись. Гули
стоят рядами позади них, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
О-О-О-О! ЗДЕСЬ СТАРТУЕТ ХЕЛЛСИНГ-PARTY! -
продолжает звучать песня.
ТОЛСТЫЙ ПАРЕНЬ НАМ ИГРАЙ!
Виктория (чуть не плача): «Да я вообще ничего не ем и не пью, кроме крови!
И ту почти не пью!»
О-О-О-О! ЗДЕСЬ НА ВСЕХ ДЕВЧОНОК ХВАТИТ -
Ян начинает плотоядно посматривать на Викторию с Интегрой, Люк - на
Хайнкель и Юмико, Алукард с Андерсоном - друг на друга.
EVERYBODY SHAKE YOUR BODY!!
Валентайны внезапно вспоминают цель своего прихода и дают знак гулям.
Начинается всеобщая заваруха, среди которой уже не понятно, кто кого
мутузит.
Но гулей явно становится меньше. Интегра и Максвелл, как положено
начальству, стоят в сторонке, презрительно перехмыкиваясь.
ВСЕ ПАРНИ НАДУШИЛИСЬ, ДЕВЧОНКИ ВСЕ НАКРАСИЛИСЬ! -
из кучи-малы вываливаются разукрашенные фингалами Юмико и Хайнкель.
СПЕРВА ВСЕ РАСКУРИЛИСЬ, А УЖ ПОЗЖЕ РАСКОЛБАСИЛИСЬ! -
гулей становится все меньше и меньше.
ТУТ РЕМОНТА НА НЕДЕЛЮ - ВОТ ЗАБАЦАЛИ ВЕСЕЛЬЕ! -
трагичеки сообщает Волтер, махая гарротами направо и налево, краем глаза
оценивая масштабы ущерба.
И, ВИДИМО, ОПЯТЬ ВСЕ ЗАКОНЧИТСЯ ПОСТЕЛЬЮ! -
оптимистично восклицает Ян, гоняясь за Викторией.
О-О-О-О! ЗДЕСЬ СТАРТУЕТ ХЕЛЛСИНГ-PARTY!
ТОЛСТЫЙ ПАРЕНЬ НАМ ИГРАЙ! -
«Я не парень, я девушка!» - всхлипывает Виктория, убегая от Яна. «Ща мы
это исправим!» - гогочет Ян, ловя Викторию и перекидывая ее через плечо.
ЗДЕСЬ НА ВСЕХ ДЕВЧОНОК ХВАТИТ! -
Алукард и Андерсон под шумок начинают пятиться к окну за шторку. Для
конспирации Андерсон держит Алу за шиворот, приставив свой нож к его
горлу.
EVERYBODY SHAKE YOUR BODY!
«Маста! Маста!» - взывает Виктория к шторке, молотя Яна кулаками по спине
и ногами по месту ниже пояса. Ян мазохистски ухмыляется и кричит брату:
ЗНАЧИТ ТАК! ЩАС Я С РЫЖЕЙ УХОЖУ НА БАЛКОН!
«Мастааа!!!»
Вместо ответа из-за шторки вылетают друг за другом шляпа, галстук, магазин
иконок, etc.
А ТОГДА Я ПОЙДУ НА КУХНЮ С ДВУМЯ ВОН ТЕМИ ВОТ! -
кричит Люк, указывая на Юмико и Хайнкель. Те широко лыбятся в ответ,
сверкая фингалами.
А Я ВОЗЬМУ ВСЕХ, КТО ОСТАЛСЯ И ПОЛЕЗУ НА ЧЕРДАК!!.. -
на секунду оторвавшись от своих дел, все, открыв рты, изумленно смотрят на
до сих пор молчавшего Максвелла. Даже Алукард с Андерсоном выглянули из-за
шторки.
НУ А ВЫ ВСЕ ОБОЙДЕТЕСЬ! РАСКОЛБАСИТЕСЬ И ТАК! -
Максвелл срывает с себя пиджак и начинает под музыку раскручивать его над
головой.
«Интегра-сама!» - кричит Виктория, отчаявшись добиться поддержки от
Алукарда. Интегра ловит пробегающего мимо Яна за ухо и начинает
выкручивать его посеребренными ногтями.
«Ой-ё-ёй-ё-ёй!! - визжит Ян, отпуская Викторию. - Я больше не буду!»
Музыка внезапно останавливается.
Интегра, схватившись одной рукой за
перила лестницы дает Яну здоровенного пинка ногой, от которого тот
пролетает через весь зал, выбивает собой окно и, пролетев еще несколько
десятков метров, врезается в стоящий на посадочной площадке вертолет. В
полнейшей тишине раздается ужасный взрыв, за окнами встает огненное
зарево, летят осколки - все, что осталось от бывшего вертолета. Взрывная
волна гасит все лампочки и замок накрывает кромешная тьма (друг молодежи,
нежити, etc.)
Зрители разочарованно отлипают от экранов. Режиссер матерится.
-
-
15.09.2007 в 14:26* * *
Раннее-раннее утро. Звучит увертюра из «Вильгельма Телля», та самая,
которой в диснеевских мультиках любят сопровождать восход солнца. Поют
птички. Серенький рассвет освещает место Куликовской битвы, то бишь пол
главного зала в замке Хеллсинг. То тут, то там валяются кучи пепла от
гулей вперемешку с пустыми бутылками, пакетами из-под медицинской крови,
рулонами туалетной бумаги, мятой одеждой и бездвижными (а кое у кого и
бездыханными) телами. Тело Алукарда представляет собой мешанину черных
щупалец, покрытых многочисленными глазками, часть из которых плотно
закрыта, а часть - закатилась под веки. По обеим сторонам от человечьей
головы Алукарда валяется еще по
одной монструозно-собачьей, и сейчас Алу очень напоминает собой русского
Змея Горыныча. У всех трех голов от изнеможения высунуты и свешены
набекрень непомерно длинные языки.
Где-то в кольцах щупалец Алукарда просыпается всклокоченный Андерсон. С
трудом открыв один глаз и оценив им обстановку, морщась от головной боли,
он первым делом нащупывает рядом свой нож и... подносит его к своему лицу.
- Ох, мать моя... Тереза!!! - шарахается он от отражения в лезвии, но все
же заставляет себя посмотреть в него снова:
- Так... Глаза - зеленые, клыки - как обычно. Фуу... Кажись, пронесло! -
расслабляется Андерсон, откидывая нож. Торжественно подняв палец,
назидательно сообщает неизвестно кому:
- Я выбираю... ОПАСНЫЙ секс!
От пафосной речи просыпается Алукард. Увидев Андерсона тут же с явным
отвращением захлопывает все свои глазки и отворачивается, пытаясь наощупь дотянуться щупальцами до холодильника.
- И вот так всегда! - горестно жалуется Андерсон, выбираясь из-под щупалец
и садясь на полу. (Теперь видно, что на нем майка и светло-зеленые семейки
с маленькими голубыми... якорьками? Нет, крестиками. Какая проза,
Андерсон!) - Всегда так: вечером я - (передразнивает) - «его психованный
ангелочек», «колючее мартовское солнышко», а утром - морды воротит!..
(рявкает) Кобель!!
- Ох, да заткнись ты ради... ну, в кого ты там веришь! - страдальчески
отвечает Алукард, прикладывая к головам пакеты со льдом. И, прихватив
одним набором щупалец оставшиеся пакеты с кровью, а другим - Андерсона,
стекает со всем этим добром к себе в подвал.
На соседнем холмике пепла просыпается Интегра, заботливо укрытая кем-то
белой простынкой (наверняка Волтером). Сначала с бодуна не может понять,
где она находится, но чувствует, что лежит на полу, с кем-то крепко
обнявшись. Взглянув вниз, с ужасом замечает рыжую головку, прижавшуюся к
ее груди. Виктория спит, крепко обняв Интегру, и счастливо улыбается во
сне.
- Боже, что я наделала! - стонет Интегра, вспоминая события прошедшей
ночи. Осененная внезапным подозрением, начинает нервно ощупывать рукой
шею, а языком - верхний ряд зубов.
- Хм...вроде все нормально... А ну и ладно! - снова обнимает Викторию.-
Зато девочкой осталась! - улыбаясь, засыпает снова.
На третьем холмике вообще никто не просыпается. Люк Валентайн лежит между
Хайнкель и Юмико, вусмерть счастливый судя по выражению лица.
За происходящим наблюдают сидящие за столиком спиной к камере черный и
белый хвостики.
Волтер:
- Даа... Видел я такую картину в 43-м. Называлась Сталинградская битва, -
отпивает глоток чая из чашки.
- Да, - соглашается Максвелл, размешивая сахар серебряной ложечкой, -
хорошо погуляли.
Молча допивают чай.
- Ну, что - по домам? - спрашивает Волтер.
Максвелл кивает. Оба встают из-за стола.
- И, Максик, - останавливается Волтер, нежно проводя пальцем по белому
хвостику, - не обязательно тащить с собой всю свою кодлу, всякий раз,
когда хочешь меня повидать. Разрушений от них многовато... А за цветочки
спасибо.
- Всегда пожалуйста, Мишка Гамми, - улыбается Максвелл, поглаживая черный
хвостик. - Я-то знаю, но Андерсон очень просился, потом Юмико с Хайнкель увязались. Пришлось всех взять... Кстати, а где Андерсон?
- За него не беспокойся, - подмигивает Волтер. - Своим ходом доберется. Мы
ему и бумаги из принтера дадим...
* * *
В ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ засекреченной берлоге Режиссера.
В полутьме светятся многочисленные экраны, показывающие различные уголки
замка Хеллсинг. Видно, как в комнате Виктории Волтер накрывает одеялом
спящих в обнимку Интегру и Серас. На заднем дворе замка солдаты помогают
Максвеллу перенести в его до сих пор стоявшую в кустах машину Юмико,
Хайнкель... ага, и Люка Валентайна заодно.
Перед экраном с надписью «Подвал» сидит Режиссер собственной персоной и,
затаив дыхание, вглядывается в довольно-таки темное изображение. На лице у
Режиссера застыла кровожадная ухмылка, с зубов стекает что-то красное. С
экрана слышны звуки какой-то возни и раздраженный голос Андерсона:
- Да упокоишься ты, тьфу... то есть успокоишься ты, наконец? Дай поспать,
хоть немного, мне еще всю обедню на ногах стоять!.. УБЕРИ РУКИ!! Руки
убери, говорю!!! Да, вот эти, и эти,и эти тоже! Нет, эту можешь
оставить... И не смотри на меня, как побитая собака, глаза твои бесстыжие!
Да-да, все сто четыре бесстыжих глаза!..
Камера, снимающая Режиссера со стороны спинки кресла с надписью
«Director», начинает подкрадываться ближе. В этот момент в подвале
перегорает последняя лампочка, и экран становится полностью черным.
Режиссер, взвыв не хуже перееханного танком Алукарда, нажимает на пульте
какую-то кнопку и начиет орать:
- ОБСЛУЖИВАЮЩИЙ ПЕРСОНАЛ!!!..... МАТЬ!! ....... МАТЬ!!!
- Дда, Ббосс! - слышится подобострастно-испуганный голос.
- ПАААЧЕМУ В ПОДВАЛЕ ЛАМПЫ НЕ ГОРЯТ!!! .......................... МАТЬ!!!
- Но, Босс! Алукард их все ппперестрелял! Гговорит, что ссвет глаза режет!
- НИЧЕГО НЕ ХОЧУ СЛЫШАТЬ!!! - продолжает орать Режиссер. - ПОСТАВЬТЕ ПРИ
БОРЫ НОЧНОГО ВИДЕНИЯ!!!..... НА Х%Р!.. И ПАРУ МИКРОФОНОВ ЗАОДНО, М...КИ!!!
- Йессть, Бббосс!..
- И ПОЧЕМУ, ........ ВАШУ ЗА НОГУ, ТАК МАЛО ШПАНСКИХ МУШЕК В ВЫПИВКУ
ПОКЛАЛИ, П.....СЫ!!! РЕЙТИНГ УПАЛ НА ЦЕЛЫХ ПОЛПРОЦЕНТА!!!
- Нннно, Ббосс, - пытается возразить голос. - Непредвиденные
обстоятельства... вертолет...
- %@&)(#$&?›!!&$*&+¦@#!!!!!!!! - Режиссер выключает спикер-фон и, тяжело
дыша, оглядывает налитыми кровью глазами свой кабинет в поисках того, на
ком еще можно было бы сорваться. Замечает камеру. В мгновение ока
выключает звук в «Подвале», заменяет хотдоги и теккилку на минералку и
яблoчки, вытирает с зубов кетчуп и, как ни в чем не бывало, поворачивается
к зрителям с широченной голливудской улыбкой и радушным блеском в очах.
- Здра-а-а-авствуйте дорогие зрители! - говорит Режиссер нараспев,
переливаясь очаровательными ямочками. - Как приятно, что мы снова с вами
встретились! - улыбка во все 32 зуба. - Какой неожиданный сюрприз! -
улыбка на грани инфаркта.
- Надеюсь, что вам все еще нравится наше шоу! - по-царски развалившись в
кресле, закидывает ногу на ногу.
- Пользуясь случаем, хочу поблагодарить всех наших постоянных зрителей,
которые не перестают присылать мне горы теплых писем (показывает стопку
листов с криво наклеенными на них словами, вырезанными, очевидно, из
газет), забавных рисунков (подносит к экрану рисунок черепа с
перекрещенными костями и надписью «Die, bastard!!» под ним) и милых
подарков (указывает широким жестом на коллекцию обезвреженных взрывных
механизмов и конвертов с сибирской язвой). Всем огромное спасибо!!
- Мне часто задают один и тот же вопрос, - продолжает Режиссер, слегка
покачивая вертящееся кресло из стороны в сторону. - «Ну и как вам живется
после всего этого?» Что я могу ответить на это, дорогие мои? Только одно:
It’s good to be God! (не путать с русским [ga:d]) - откидывается в кресле,
наслаждаясь неуязвимостью. - Всего наилучшего и до новых встреч! - стойко
держит блендамедовую улыбку до тех пор, пока не отключается прямой эфир.
* * *
Посреди обломков раскуроченного вертолета поднимается, собирая себя по
кускам оживший Ян Валентайн. Натягивает шапочку с глазом на голову,
вставляет собственные глаза в глазницы и, оценив ими расстояние до замка,
сокрушенно вздыхает: «Эх, опять я в пролете остался!» Подобрав все свои
пирсинг- колечки, исчезает.
Стоя у поваленных ворот, Волтер машет салфеткой вслед уезжающему
Максвеллу. Из-за серых облаков появляется, наконец, утреннее солнце.
Волтер долго смотрит на него, как на какую-то диковинку, а потом, хлопнув
себя ладонью по лбу, восклицает: - Ну, конечно же! Шесть букв, на «С» начинается!.. Солнце!
F I N.
Автор Wendy
-
-
16.09.2007 в 20:23-
-
16.09.2007 в 21:07-
-
16.09.2007 в 21:29-
-
17.09.2007 в 11:11ловите+
ЗЫ. Оооочень длинный.
Мертвая зона, или Придурков вызывали?
(Драма в четырех действиях с элементами насилия, моралью и эпилогом. )
Может не такой смешной, но всётаки
Действие первое, или Неприятности ходят парами.
На сцене – главные ворота поместья Хеллсинг. У ворот – двое часовых. Сбоку
– два черных автобуса самого мрачного и подозрительного вида. На переднем
плане – братья Валентайн. Люк изящно одет и наделен аристократическим
шармом. Ян одет в шапочку с глазом и обладает э… обаянием пролетариата. В
руках у братьев автоматы.
Люк: Здравствуйте, дорогие зрители! Вас приветствуют братья Валентайн!
Зрители хлопают.
Люк: Меня зовут Люк Валентайн (клоняется). А этот Богом обиженный молодой
человек – мой брат Ян Валентайн.
Ян: Точняк, в натуре!
Голос из зала: А почему вы такие непохожие? У вас разные папы?
Люк(с превосходством): У нас и мамы разные.
Голос из зала: А почему тогда вы братья?
Люк: По сценарию. Мы приехали сюда на экскурсию…
Ян: Гы-гы-гы. Типа, это военная хитрость. Чтобы никто не въехал, что мы
тут всех повырубим нафиг!
Люк: Ян, помолчи!
Ян: Да че ты, не пыли! Подумаешь, тайна какая!
Люк: Ян, я тебя прошу!
Ян: Братан, все пучком! Нас никто не раскусит!
Люк(утрачивая аристократическое обаяние): Ян, в жабло хочешь?!
Ян: Ладно-ладно, на экскурсии.
Люк(проникновенно глядя в зал): И мы совсем не хотим захватить резиденцию
Хеллсинг. И вовсе мы не собираемся натянуть Интегре глаз на… В общем,
ничего такого нам не надо. Правда, Ян?
Ян: Гы-гы-гы.
Люк: Ну вот и славно! (поворачивается к часовым): Здравствуйте, мы
туристы, приехали осмотреть поместье Хеллсинг.
Часовой (подозрительно глядит на Яна): Туристы?
Ян: Ну да, знаете, Лондон – столица Парижа, и все такое…
Часовой (очень подозрительно): Поместье Хеллсинг открывается для туристов,
только если на складе кончилась донорская кровь. Вам сюда нельзя!
Люк: Ну пожалуйста, мы будем вести себя дисциплинированно!
Часовой (подозрительно глядит на Яна): Что-то не похожи вы на туристов.
Люк: Вы не смотрите на его внешность. Внутри он такой же, как мы!
Ян: В натуре, блин!
Часовой (в сомненьях): Ну я даже не знаю… (внезапно вскидывается): А
почему у вас автоматы?
Люк(прячет автомат за спину): Где?
Часовой: Вон-вон, вы его за спину спрятали, я видел!
Люк: А… а… а это игрушечный автомат, вот!
Часовой ( с чувством триумфа): Ха-ха! Вы все врете! Никакие вы не туристы, я вас раскусил!
Люк: Да? Очень жаль!
Часовой (гордясь собой): Зелены вы еще, молодые люди, меня дурить!
Люк(с поклоном): Как вам будет угодно.
Расстреливает часового. Ян расстреливает 2-го часового.
Люк(демонически): Ха-ха-ха-ха-ха!
Ян: Гы-гы-гы.
Люк: Ян!
Ян: Че?
Люк: Ниче! Я тебе объяснял, как должен смеяться настоящий вампир?
Ян: Ну, объяснял.
Люк: Ну и?
Ян (неестественно и с претензией на демоничность): Хи-хи-хи-хи.
Люк: Вот то-то. И никаких «гы-гы-гы» мне больше! Смотри, не опозорься!
(делает возвышенное лицо): Иди же, брат мой Ян, и натяни Интегре глаз на…
ну, в общем, как мы договорились! А я пойду сделаю то же самое с
Алукардом! (оборотясь к залу): Взирайте, смертные, как над злосчастным
домом Хеллсингов всходит кровавая звезда братьев Валентайн! (уходит,
демонически хохоча).
Ян (обращается к зомбям, которые вылезли из автобусов): Товарищи упыри!
Прошу вас проследовать к началу экскурсионного маршрута. Гы-гы-гы, то есть
хи-хи-хи, конечно! (уходит, упыри, ухая, следуют за ним).
Занавес.
-
-
17.09.2007 в 11:12Действие второе, или Я дам вам парабеллум.
Подвал, комната Виктории. Cтол, стул, гроб. За столом друг напротив друга
сидят Алукард и Виктория. На столе – суповая тарелка с кровью. Алукард
держит ложку, на Виктории повязан слюнявчик.
Алукард(нараспев): Но хотя принц очень спешил, он опоздал: Белоснежка
умерла.
Виктория(открывает рот): О-о!
Алукард (ловко засовывает ей в рот полную ложку): Семь плачущих гномов
отвели принца в огромный величественный склеп, где в хрустальном гробу
навечно уснула его возлюбленная.
Виктория: Как это ужасно!
Алукард (засовывает в нее еще ложку): Глотай-глотай! Казалось, что она
жива, ибо губы ее были алыми, а на щеках играл румянец. Но сердце ее не
билось. (пытается всадить в Викторию еще ложку, та плотно стискивает
челюсти)
Алукард (с нажимом): Никогда при жизни Белоснежка не была столь прекрасна.
Завороженный ее красотой, принц не мог оторвать взора от своей мертвой
невесты.
По нежной щеке Виктории ползет слеза.
Виктория: Ах!
Алукард быстро всаживает в нее ложку.
Алукард: Очарованный принц не заметил, как прошел день. А когда солнце
село, красавица открыла глаза, поднялась из гроба и укусила принца в шею.
(триумфально вливает в открывшийся рот Виктории последнюю ложку)
Виктория: А дальше?
Алукард (профессионально собирает ложкой пролитое с ее подбородка и
отправляет ей в рот): Ну, они оба умерли и жили потом долго и счастливо.
Виктория (мечтательно): Как романтично!
Алукард: Второе будешь?
Виктория (не слыша его): Прямо как у нас с вами, правда, хозяин?
Алукард (перекосившись): Ну-у…
Входит Уолтер.
Алукард (с неестественным оживлением): Ба, Уолтер, как я рад тебя видеть!
Уолтер: Лорд Алукард, я принес вам новое оружие.
Алукард (без энтузиазма): Интересно-интересно…
Уолтер (достает из-за спины чемоданчик и с натугой водружает его на стол):
Вот оно, лорд Алукард.
Алукард достает из чемоданчика Очень Большой Ствол, с трудом поднимает его
и пытается прицелиться.
Алукард: Из чугуна он, что ли?
Уолтер (гордо): Этот пистолет без обоймы весит 40 кг, а с обоймой – все
70.
Алукард: Спасибо, Уолтер!
Уолтер: Человек не сможет использовать этот пистолет! Его вообще никто не
может использовать! Я сильно удивлюсь, если вы сможете, лорд Алукард!
Алукард: А чем он стреляет?
Уолтер: Из серебряного креста Манчестерского собора были отлиты эти
тринадцатимиллиметровые разрывные пули.
Алукард: А как к этому отнеслось духовенство Манчестерского собора?
Уолтер: Обижаете, лорд Алукард! В организации Хеллсинг работают
профессионалы. Естественно, мы не стали дожидаться реакции духовенства.
Алукард (с теплотой в голосе): Большое спасибо, Уолтер! Когда я соберусь
топиться, я обязательно воспользуюсь этим оружием!
Уолтер: Я рад, что смог угодить вам, лорд Алукард. Мисс Виктория, для вас
я тоже сделал новое оружие.
Виктория: Может, не надо, а? Я еще не оправилась после вашего прошлого
подарка.
Уолтер: Оно вам непременно понравится!
(тащит из-за кулис телеграфный столб с оптическим прицелом)
Виктория (шепотом): Хозяин, а вам не кажется, что Уолтер на что-то
намекает? Эти его пушки с каждым разом все больше и больше. Ему нужно к
психоаналитику…
В комнате звонит телефон. Уолтер снимает трубку, и зрители слышат волевой
голос леди Интегры.
Интегра: Уолтер, на поместье Хеллсинг только что напали монструозные
братья Валентайн во главе армии упырей. Они уже перекусали всех наших
оперативников. Мы должны дать им достойный отпор и защитить меня и Рыцарей
Круглого Стола.
Уолтер: Не беспокойтесь, леди Интегра, мы немедленно отправимся к вам на
помощь.
Интегра: Очень хорошо, Уолтер! Заодно подайте нам чай.
Уолтер вешает трубку.
Уолтер: Мисс Виктория, пойдемте спасать леди Интегру.
Виктория: Но как же мы пройдем мимо армии зомби?
Уолтер: Мы воспользуемся канализацией!
Виктория (с сомнением): Через канализацию? На третий этаж?
Уолтер: Именно так!
Виктория (осенило): Может быть, через вентиляцию?
Уолтер (смотрит на нее долгим взглядом): Э… да. Через вентиляцию, вы
правы. Что-то сегодня моя болезнь Паркинсона меня особенно беспокоит.
Виктория: Хозяин, не отпускайте меня с ним. А то мы так и будем петлять по
вентиляционным шахтам, пока не умрем с голоду.
Алукард: Ты уже умерла, полицейская, тебя это не должно беспокоить.
Уолтер: В путь, мисс Виктория! Смерть J I!
Алукард: Уолтер, мы уже давно не во Вьетнаме!
Уолтер: В самом деле?
Алукард: Безусловно!
Уолтер: Не так уж и важно это все. Да, и… Мисс Виктория, захватите-ка свое
новое оружие.
Виктория: В вентиляцию?!!
Занавес.
Действие третье, или Дуэль! До первого фингала!
Подвал, не комната Виктории.
Алукард сидит на своем любимом стуле.
Алукард (напевает): Чи гопнусь я, дрючком приперте, чи мимо прошпындорит
вин?
Из-за кулис слышится голос Люка Валентайна: Алукард, выходи, подлый трус!
Алукард (в зал): Младшая группа детского сада на прогулке, правда?
Люк (появляется из-за кулис): Здравствуй, вампир Алукард, позор нашего
кровавого рода!
Алукард (презрительно): Я тебе не родственник, мальчик.
Люк: А я тебе - не мальчик!
Алукард: Извини. В этих аниме хрен разберешься, кто мальчик, а кто
девочка.
Люк: Я – Люк Валентайн! Я тебя вызываю на дуэль!
Алукард: Ура! Стреляться! Со скольких шагов?
Люк: В упор, ха-ха-ха!
Враги расходятся по углам, принимают классические дуэльные позы. Сходятся
вплотную.
Алукард (в зал): Не пытайтесь повторить это дома! А впрочем, попытайтесь,
жалкие смертные, мне все равно!
Стреляются.
Люк: Ой, щиплет! Солью, что ли?
Алукард (цитирует): Из серебряного креста Манчестерского собора были
отлиты эти пули…
Люк: А, так вот кто эти «таинственные расхитители церковной утвари» из
новостей!
Алукард: Гм. Давай стреляться еще раз!
Люк: Я тебя все равно победю, Алукард! Потому что мы, искусственные
вампиры, гораздо круче, чем вы, вампиры натуральные. У нас есть
сверхспособности!
Алукард: Правда? Ну-ка, покажи что-нибудь!
Люк: Э… мы умеем шевелить ушами! (шевелит ушами)
Алукард: Это даже люди умеют! Давай, удиви меня!
Люк: А… а… а мы перекусали всех оперативников организации Хеллсинг!
Алукард: Это хорошо.
Люк: Да?
Алукард: Они мне уже надоели. Интегра теперь новых наймет, позабавнее.
Люк: А вот и не наймет! Потому что пока мы тут общаемся, мой младший брат
натягивает твоей Интегре глаз на… ну сам понимаешь! Что, съел?
(демонически): Ха-ха-ха-ха-ха!
Пауза.
Алукард: Ну и что это было?
Люк: Где?
Алукард: Вот только что.
Люк: Это… это демонический смех был. (без уверенности): Ха-ха-ха-ха!
Алукард: Поня-ятненько!
Люк: А собственно?
Алукард (цедит): Шпана! (о-о-очень демонически): ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!
На сцене мигает свет, с потолка сыплется мусор и убитые наповал летучие
мыши.
Алукард (презрительно): Понял, МАЛЬЧИК?
Люк (поднимается с пола, куда его зашвырнуло звуковой волной): П-понял. А
где этому учат?
Алукард: Этому не учат, юноша. С этим рождаются.
Люк: Понял. Пойду застрелюсь от позора.
Алукард: Давай я тебя застрелю!
Люк (с достоинством): Спасибо, я сам!
Уходит.
Алукард (смотрит ему вслед): Ubi nil valis, ibi nil velis, как сказал бы
отец Александр… (смотрит в зал): Как, жалкие смертные, вы все еще смотрите
эту бредятину? Определенно я не понимаю людей….
За кулисами звук выстрела. Вбегает Люк Валентайн.
Люк: Я промахнулся! Поэтому я ухожу, но я еще вернусь! И всем вам еще
натяну сами знаете что сами знаете куда! Ха-ха-ха-ха! Гы-гы-гы!
Убегает.
Алукард (чешет пистолетом в затылке): Как тут можно промахнуться?
(приставляет пистолет к голове, стреляет. Ковыряет пальцем в ухе,
вытаскивает оттуда пулю. Смотрит на нее задумчиво): О череп, что ли, у
него пуля срикошетила?
Занавес.
-
-
17.09.2007 в 11:14Действие четвертое, или Знаете, почему коза нас не забодала?
На левой половине сцены стоит Круглый Стол прямоугольной формы. За ним
сидят Рыцари. Над Круглым Столом – вентиляционная решетка. Посредине сцены
Интегра стоит в небрежной позе, курит сигару и насвистывает.
1-й Рыцарь: Леди Интегра, ваш папа никогда себе такого не позволял! Когда
же нас наконец спасут?
2-й Рыцарь: И когда будет подан чай? Уже 15 минут шестого!
Хор рыцарей: Просто безобразие!
Интегра: Уважаемые рыцари, беспокоиться совершенно не о чем. Сложившуюся
ситуацию я контролирую полностью.
За сценой раздается взрыв. Интегра и рыцари подпрыгивают.
Хор рыцарей: Что, что это взорвалось?
Интегра: Полагаю, злокозненные упыри взорвали вертолет, на котором мы
могли бы спастись.
Хор рыцарей выражает уныние.
Интегра (преувеличенно бодро): Это очень хорошо!
1-й Рыцарь: В самом деле?
Интегра: В вертолете 4 места, а нас здесь 13. Могла бы возникнуть
некрасивая сцена.
Рыцари обдумывают это утверждение. Из-за сцены раздается далекое и
зловещее «хи-хи-хи».
Интегра (капельку нервно): В самом деле, где же deus ex machina?
Из вентиляции выпадает Виктория.
Виктория (с пола): Здравия желаю, леди Интегра!
1-й Рыцарь (несколько перевозбудившись от всего пережитого): Нет, вы
только гляньте, какие буфера!
Виктория заливается краской.
1-й Рыцарь (утрачивая связь с реальностью): А задница-то, задница!
Виктория готова разрыдаться.
Интегра: Да подавите же его кто-нибудь.
Из вентиляции выпадает телеграфный столб с оптическим прицелом и подавляет
1-го Рыцаря. Следом из вентиляции появляется Уолтер.
Уолтер: Здравствуйте, леди Интегра! Мы прибыли, чтобы спасти вас.
За сценой слышится зловещее «хи-хи-хи».
Интегра: Ты прибыл как нельзя более кстати, Уолтер! Приступай к выполнению
своих обязанностей.
Уолтер: Слушаюсь, леди Интегра!
Подходит к правой кулисе, застывает в позе классического Бэрримора.
Уолтер (докладывает): Ужасный Ян Валентайн и его Армия Злобных Упырей.
Появляются ужасный Ян Валентайн и его Армия Злобных Упырей.
Ян: Стоять-бояться, ща мы тут всех перекусаем!
Интегра: И этот деклассированный элемент бросает вызов дому Хеллсингов?
Ян: А ты вообще молчи, дылда очкастая, а то натяну глаз на… ну, по ходу
дела разберемся.
Уолтер: Не смей так говорить про леди Интегру в присутствии рыцарей! Поди
сюда, хулюган, я тебя отшлепаю!
Ян: Ха-ха, напугал! Что ты мне сделаешь, старый хрыч? Накормишь
подгоревшей овсянкой?
Интегра: Уолтер, приказываю устранить проблему!
Уолтер: Слушаюсь, леди Интегра! (вытаскивает свои гарроты. Обращается к
рыцарям): Готовьтесь вторично умереть, злокозненные упыри!
Интегра (мягко разворачивает его): Уолтер, сюда, пожалуйста!
Уолтер: Прошу прощения. Кажется, мне пора приобрести новое пенсне.
Готовьтесь вторично умереть, злокозненные упыри!
Взмахивает гарротами, упыри гибнут. Ян Валентайн сильно удивлен.
Уолтер (застыв в красивой позе): Ку-ку, мой мальчик, ку-ку!
Ян хлопает в ладоши, появляется еще одна Армия Злобных Упырей.
Ян: А что ты на это скажешь, Бэрримор?
Уолтер не двигается.
Интегра: Уолтер, устрани их!
Уолтер: Прошу прощения, леди Интегра, но меня скрутил радикулит.
Ян (неестественно и зловеще): Хи-хи-хи!
Интегра: Виктория, действуй!
Виктория: Ой, а можно, не я?
Интегра: Что?
Виктория: Я стесняюсь, а вдруг не получится.
Интегра (багровеет): Штатный вампир Виктория, приказываю тебе немедленно
разрешить угрожающую ситуацию!
Виктория: Но как?
Интегра: Используй смекалку!
Виктория: Попробую…
Хватает свой телеграфный столб и двумя взмахами сокрушает упырей. Ян
Валентайн лежит контуженный.
Интегра: Ну что, юноша, будем извиняться?
Ян (поднимаясь с пола): Вы еще не видели мое Секретное Оружие.
Интегра: Ну, валяй.
Ян хлопает в ладоши. На сцене появляются Злобные Упыри с нашивками
Хеллсинга.
Интегра: Негодяй! Ты превратил в упырей всех наших оперативников!
Хор рыцарей: Какой кошмар!
Виктория рыдает.
Ян (неестественно и жутко): Хи-хи-хи-хи-хи! А, хрен с ним! (просто и
естественно): Гы-гы-гы!
Виктория: Леди Интегра, чего это он?
Интегра: Гад празднует победу.
Виктория: А.
Интегра: Но он рано радуется!
Ян: А че?
Интегра: Виктория, приказываю ликвидировать угрозу.
Виктория: Нет, что вы, разве я могу сделать больно своим мертвым
товарищам?
Интегра: Виктория, они тебя сексуально домогались?
Виктория (жмет плечами): Ну, домогались, конечно…
Интегра: На сеновал звали?
Виктория: Да чего уж теперь вспоминать…
Интегра: За попу щипали?
Виктория: С них же теперь не спросишь…
Интегра: А я слышала, как они про тебя говорили…(шепчет Виктории на ухо).
Виктория (зримо превращаясь в берсерка): Извращенцы! Маньяки!! Озабоченные
некрофилы!!!
Расшвыривает упырей как кегли. Ян Валентайн опять лежит контуженный.
Интегра: Это называется «индивидуальный подход к сотрудникам».
Виктория (тяжело дыша, поворачивается к рыцарям): Кажется, тут кто-то
говорил про буфера…
Хор рыцарей: Это не мы, это кто-то другой говорил!
Интегра: Спасибо, Виктория, достаточно. (обращается к Яну): Пора
сдаваться, мальчик!
Ян (поднимаясь с пола): Ничего, сейчас придет мой брат Люк и всем вам
покажет!
Алукард (материализуясь у Яна за спиной): Я так не думаю.
Ян (подпрыгивает): Как?! Неужели брат Люк тебя не победил?
Через сцену пробегает Люк Валентайн.
Люк (на бегу): Брат Ян, я подожду тебя у выхода!
Ян: Да, вы нас обставили! Но не думайте, что я вам теперь расскажу, что за
нами стоит ужасная фашистская организация «Миллениум», которая базируется
то ли в Африке, то ли в Южной Америке и состоит из вампиров… Я вам этого –
не расскажу! Гы-гы-гы! Вы еще узнаете братьев Валентайн! Брат Люк,
подожди!
Убегает.
Интегра: Вот так добро в очередной раз победило зло.
Хор рыцарей бурно радуется.
Алукард разгибает Уолтера.
Уолтер (смотрит на Алукарда долгим взглядом): Молодой человек, я вас
определенно где-то видел…
Алукард: Безусловно!
Интегра: Уолтер, мне кажется, ты забыл сегодня принять свои пилюли.
Виктория: Хозяин, а разве мы не догоним братьев Валентайн и не упокоим их?
Алукард: Вот еще! Нам не нужны новые злодеи в каждой серии. Лучше
прикормим этих, они забавные.
Интегра (задумчиво раскуривает сигару): А знаете, почему Злобные Упыри нас
не покусали?
Все: Почему?
Интегра: Потому что мудрое руководство может спасти любую ситуацию. И не
надо, не надо меня благодарить – на моем месте так поступил бы каждый
Хеллсинг!
Зрители аплодируют.
Занавес.
Обещанная мораль.
На пустой сцене стоят братья Валентайн.
Ян (элегически): Скажи мне, брат мой Люк…
Люк: Что, брат мой Ян?
Ян: В чем сила, брат? Опыт подсказывает – в деньгах, Алукард говорит – в
пушке, в школе учили – в Ньютонах. Где правда, брат?
Люк: Сила, брат – в добре!
Ян: Да ты че, брат?
Люк (мрачно): Че-че… Добро всегда побеждает, вот че! (молитвенно сложив
руки, обращается к залу): Поэтому давайте все будем добрыми и хорошими. И
да хранят нас Господь и Ее Величество Королева. Аминь!
Зрители аплодируют стоя.
Занавес.
Эпилог или Не бейте меня руками по ногам и ногами по лицу.
На сцену выходит Автор в бронежилете и каске.
Автор: Дорогие зрители! Я обращаюсь сейчас к поклонникам организации
Хеллсинг…
Суровый голос из зала: Еще и разговаривает, сволочь!
Автор:… к тем, кому нравится Виктория, к тем, кому небезразличен верный
Уолтер… (уклоняется от брошенного карающей дланью помидора): а особенно –
к тем, кто любит братьев Валентайн!
Хор в зале: Вздернуть, вздернуть гада!
Автор: Господа! Я тоже их всех очень люблю! (улыбается обезоруживающе):
Просто любовь у меня такая – губительная. (очень демонически):
ГЫ-ГЫ-ГЫ-ГЫ-ГЫ!
Занавес.
Автор Ursula
-
-
17.09.2007 в 17:41-
-
17.09.2007 в 22:37вот погодите, я еще свои собственноручно написанные фанфики выложу... =)
-
-
18.09.2007 в 00:52-
-
18.09.2007 в 10:49ну блин)
ну ладно)
Предисловие: Вообще-то этот фанфик я написала под впечатлением от наших укуренных бесед по аське с одним знакомым Соби =) Надеюсь, все знают такое аниме - Loveless?
Короче, читайте и больно не бейте ^^'
Lovesing
Как-то поздно вечерком…
Вобщем, встретились однажды Интегра Хеллсинг и Агатсума Соби.
Интегра: *снимая очки и вглядываясь пронзительно-голубыми глазами в стоящего напротив Стража* - А ты кто?
Соби: *снимая свои и рассматривая Леди точно такими же глазами* - А ты?
Интегра: *многозначительно помолчав* - Хеллсинг.
Соби: *после паузы* - Лавлесс.
Оба одновременно: *водрузив очки по местам* - Будем знакомы!
… Спустя несколько часов…
Нейтральная территория – какой-то ресторан.
Интегра сидит в широком кресле, закинув ногу на ногу.
Рядом, в точно таком же кресле и такой же позе восседает Соби.
Интегра: *задумчиво* - А знаешь, что-то как-то скучновато здесь… Надо бы, хмм…
Соби: *подозрительно* - Что ты имеешь ввиду?
Интегра: *ехидно* - Что имею, то и введу.
Соби: *приятно удивляясь* - Пошлишь?
Интегра: *довольно* - Ага.
Соби: *неожиданно* - А пошли ко мне?
Интегра: *ошарашено* - А чё там?
Соби: *заГАДочно* - Два маленьких ушастых неко, приятель-педик и домашний любимчЕГ. Я тебя со всеми познакомлю!
Интегра: *скривив носик* - Фее, не интересно. И что, больше у тебя ничего нет? Вот у меня…
Соби: *перебивая* - Виски есть.
Интегра: *заметно оживляясь* - Чё ж ты раньше не сказал? Пошли быстрее!
…Через некоторое время…
Дом Агатсумы-сан. Второй этаж.
Внутри – таинственный полумрак. С улицы – видны хаотические проблески света в окнах.
Интегра сидит в самой середине большого мягкого дивана.
Перед ней – маленький читальный столик с пепельницей и бутылкой виски. Пустой.
На полу под столиком валяется вторая пустая. И третья…
Слева от Леди сидит чем-то весьма развеселённый Соби. Справа – маленький ушастый нек (Натсуо). Он обнял Интегру за талию и уткнулся мордочкой в ее плечо.
Второй маленький ушастый нек (Йоджи) поступил наглее: он примостился в ногах Хеллсинг (предварительно удобно разместившихся на читальном столике поверх пустой бутылки), свернувшись клубочком и положив моську девушке на грудь.
В ногах Соби – Кё.
Этот уже часа полтора, как спал, тихонечко посапывая в очередную пустую бутылку.
Слева от Стража – Рицка (пытающийся повторить манёвр Йоджи, и ткнуться фейсом Соби в грудь).
Чем же они занимаются?
Переводим взгляд немного дальше, прямее, и устанавливаем, что упомянутый ранее диван располагается как раз напротив телевизора. Включенного.
Мельком посмотрев на экран мы понимаем причину развесёлости Соби.
«Лесбиянки-педофилы» - гласит надпись на коробочке от диска, валяющаяся здесь же, рядом с телевизором.
…На следующее утро…
Интегра: *с трудом продирая глаза* - Доброе утро?
Йоджи: *вылезая откуда-то из-под одеяла (?!)* - Угу, доброе.
Рицка: *с ужасом уставившись на него* - Где твои ушки?!
Йоджи: *щупая голову* - Хмм… Здесь нет. Значит – где-то на диване остались.
Натсуо: *тоже вылезая из-под одеяла и бросая мимолетный взгляд на Йоджи* - Поищи там и мои за компанию.
Рицка: *хватаясь за голову* - Как?! И ты тоже?!
Соби: *падая с потолка* - Ого. Шустрые вы.
Интегра: *в полном ступоре* - А чё случилось-то?
Соби: *ехидно* - Да ничего, ты их просто девственности лишила.
Интегра: *с облегчением* - А-а.
Кё: *не в состоянии ничего сказать* - Ммм…ммм…
Соби: *хмуро* - Что такое?
Кё: *указывая на потолок* - Ты люстру сломал.
ТРАХ-БАХ!
Кё: *выковыривая из шевелюры остатки стекла* - Черт.
Интегра: *размышляя* - Может теперь ко мне?
Соби: *хватая под мышку Рицку, бесчувственного Кё и двух маленьких безухих нек* - Ну давай попробуем.
…Ближе к вечеру…
Особняк Хеллсингов.
Нижний уровень – подвал.
Длинный черный гроб. Накрытый скатертью, в качестве стола.
На нем – всевозможная трава (конопля, план), таблетки (экстази), порошок (кокаин, героин).
Кое-где виднеются опять же пустые бутылки из-под виски и различных вин.
Вокруг гроба – в самых невероятных позах разместились обитатели особняка и их гости.
Уткнувшись носом в кулек с коноплей – мирно похрапывает Уолтер. Изредка он деликатно вздрагивает и во сне заряжает по подбородку спящему тут же (только в кульке с планом) Пипу Бернадотте.
А вот – в одном большом кресле расположились Соби с Интегрой.
Они, в отличии от остальной братии, еще в сознании – чинно сидят и попыхивают самокрутками. С травой.
Рицка и Кё, мрачно насупившись, сидят в отдалении – перед ними доска с шахматами.
- Шах. – Рицка важно переставляет фигуру коня и глотает очередную таблетку из внушительной горки, лежащей рядом.
- А тебе – мат. – Парирует Кё, двигая пешкой по доске и глотая таблетку из своей кучки.
- Нет, ни хрена. – Спокойно возражает Рицка, выбрасывая неугодную пешку в угол.
- Глупый червь. – Так же спокойно отвечает Кё, заменяя сгинувшую пешку таблеткой.
И посреди всего этого великолепия – огромный бритый кактус в горшке. Он стоит по центру подвала.
Царап-царап.
Интегра и Соби (как самые стоябельные) пристально вслушиваются.
Гроб. Однозначно.
Не успела Интегра вскочить и отдать приказ наконоплившемуся Уолтеру – как в гробу что-то заскрежетало, задребезжало и крышка с грохотом съехала на бок, сметая все на своем пути.
Соби: *скептически* - Вам все-таки еще рановато.
Йоджи: *вылезая из гроба* - В самый раз.
Натсуо: *вылезая оттуда же* - Ну блин, в натуре.
Виктория: *смущенно выползая* - Ага, им уже можно.
Интегра: *сдвинув брови* - Ну да, тебе уже тоже.
Алукард: *делает вид, что его нет*
Интегра: *багровея* - К ноге, собака!!!
Алукард: *послушно вылез из гроба* - Да, мастер.
Интегра: *ласково* - Принеси-ка нам… сена.
Алукард: *офигел* - Чего принести?
Интегра: *терпеливо* - Сена.
Соби: *из-за ее плеча* - Сушенного.
Алукард: *икнув* - Понял. Уже несу.
Соби: *задумчиво оглядывая «своих»* - Нам пора, пожалуй.
Интегра: *понимающе* - Да уж. Нам тоже прибраться не помешает.
Соби: *таща за шкирку Кё, Рицку, Йоджи и Натсуо* - Вы к нам заходите… На чашку чая
Интегра: *улыбаясь* - Непременно. Вы к нам тоже. Кстати… Викторию отдай.
Соби: *не понял* - Чего?
Интегра: *невозмутимо* - Не чего, а кого. Серас. Полицейскую.
Соби: *отодрал несчастную от Йоджи* - Лови.
Интегра: *поймала вампиршу сачком для ловли бабочек* - Ну все, до встречи.
Соби: *махнул рукой* - Пока!
…Через неделю…
Дом Агатсумы. День Рождения у Натсуо.
Звонок. В дверь.
Соби: *обреченно вздохнув* - Кё! Тащи все имеющееся в наличии виски. Хеллсинг приехал.
(Автор - Integra-Vampiria)
-
-
07.10.2007 в 01:21-
-
07.10.2007 в 17:17спасибо, стараемсо)
-
-
07.10.2007 в 21:34-
-
09.10.2007 в 18:09-
-
12.10.2007 в 19:17засмущали блиа)))
А вообще, все мы няшки)))
-
-
04.12.2007 в 12:13-
-
06.12.2007 в 11:20